Газета «Новости медицины и фармации» Психиатрия и неврология (215) 2007 (тематический номер)

Совсем недавно в Украине появился новый офтальмологический препарат, который специалисты уже окрестили первым и пока единственным ретинопротектором. Речь идет о Ретиналамине — инновационном препарате XXI века пептидного происхождения, не имеющем аналогов по механизму своего физиологического воздействия и эффективности.

Препарат представляет собой комплекс пептидов, которые, попадая в ткани глаза непосредственно или через кровь, мягко, бесстрессово мобилизуют защитные силы в поврежденных функционально неактивных структурах и запускают работу механизмов регенерации и клеточного метаболизма в тканях сетчатки, что в результате и приводит к ускорению восстановления световой чувствительности сетчатки, нормализации проницаемости сосудов, уменьшению проявления воспалительной реакции при заболеваниях и травмах сетчатки глаза, улучшению зрительных функций, повышению устойчивости к зрительной нагрузке.

Первые клинические исследования Ретиналамина были проведены на базе российской клиники Главного военного клинического госпиталя им. Н.Н. Бурденко и в НИИ глазных болезней им. Гельмгольца в конце 90-х годов. В исследованиях приняли участие 112 человек с инволюционной центральной хориоретинальной дистрофией. В 1992 году

в российской клинике офтальмологии Военно-медицинской академии им. С.М. Кирова под руководством В.Ф. Данильчева и Л.В. Журавлевой были проведены клинические исследования по применению Ретиналамина для лечения возрастной макулодистрофии. На фоне традиционной терапии больным вводились Ретиналамин в субтеновое пространство глазного яблока. Наибольшая эффективность наблюдалась в ранней стадии заболевания неэкссудативной формы с преимущественными изменениями в ретинальном пигментном эпителии. В результате повышение остроты зрения было отмечено в 73,3 % случаев. Максимальный эффект проводимого лечения был отмечен у 84,4 % в течение 1–3 месяцев. Результаты последующих многочисленных клинико-функциональных исследований расширили диапазон применения Ретиналамина в офтальмологии. Препарат показан при центральных и периферических тапеторетинальных абиотрофиях, инволюционных центральных хориоретинальных дистрофиях, ретинопатии недоношенных детей, посттравматических дистрофиях сетчатки, первичной открытогольной глаукоме, послеоперационной реабилитации больных, а также диабетической ретинопатии.

Одесский институт глазных болезней и тканевой терапии им. В.П. Филатова АМН Украины, являющийся серьезной испытательной базой для многих фармпрепаратов, стал таковой и для Ретиналамина. Специалисты института, приняв участие в исследовании, убедились в его эффективности и положительном влиянии на зрительные функции независимо от возрастной категории пациентов. Таким образом,

Ретиналамину — препарату с большими регенерирующими возможностями была официально выписана «путевка в жизнь».

Первой глазной клиникой в Украине, применившей Ретиналамин на практике, стал ФОЦ «Зрение» им. С.Н. Федорова. И это не случайно. Клиника под руководством кандидата медицинских наук, доцента, автора более ста научных работ, хирурга с 40-летним стажем Людмилы Ильиничны Казанец была и остается одним из самых современных и самых смелых по части внедрения инновационных методов лечения медицинских учреждений. Это единственная в Украине клиника, в которой хирурги владеют методом нехирургического устранения дальнозоркости и дальнозоркого астигматизма с помощью инфракрасного лазера (ЛИК-100). Специалисты центра «Зрение» выполняют лечение аномалий рефракции вне зоны зрачка, владеют уникальными методами хирургического устранения кератоконуса I–II степени без пересадки роговицы и медикаментозной методикой лечения таких заболеваний, как атрофия зрительного нерва, макулодистрофия, пигментный ретинит (куриная слепота). Директора ФОЦ «Зрение» по праву можно назвать легендарным человеком. Именно этой очаровательной и хрупкой женщине по плечу оказалось в 1991 году организовать первую негосударственную клинику в тогда еще советской стране. Именно ей довелось не только работать с самим С.Н. Федоровым, но и впоследствии стать его верной последовательницей.

Немудрено, что как только новый подающий надежды офтальмологический препарат появился в Украине, именно Людмила Ильинична первой стала успешно его применять.

— Людмила Ильинична, какими критериями вы руководствуетесь, когда останавливаете свой выбор на том или ином препарате? Как вам удается правильно сориентироваться в этом громадном потоке новых лекарств?

— Вопрос потрясающий, хотя я никогда его себе не задавала. Скажу откровенно: я с большим предубеждением отношусь к широко и активно продвигаемым новым препаратам. Там реклама порой превалирует над здравым смыслом. То, что она заявляет, не всегда отражает суть лекарства, его качество. Именно поэтому я предпочитаю читать исключительно научную литературу, а не рекламные проспекты, в которых много шума, а содержания, увы, мало. Знаете, это тот же принцип, когда, к примеру, известный хирург великолепно выполняет операцию, которая больному не нужна… Мне важно научное обоснование, подробное описание результатов клинических исследований того или иного препарата, точное описание механизма его действия, его состав… Именно такое знание о лекарстве дает мне уверенность, что оно действительно способно помочь моим пациентам. И тем не менее я считаю своим долгом каждый раз, впервые применяя тот или иной препарат, предупреждать об этом своих пациентов. Как правило, апробировать новое средство я предлагаю практически безнадежным больным, людям с малой надеждой на улучшение зрения. И когда я получаю эффект… Вы не представляете, какое сильное чувство я испытываю, как я внутренне ликую, не говоря уже о самом больном!..

— Когда вы впервые услышали о Ретиналамине?

— На конгрессе в Москве. Помню, какое впечатление он на меня тогда произвел. Помню, что практически сразу я начала думать, где его взять, как достать, к кому обращаться... И то, что он наконец официально появился в Украине, на мой взгляд, — большая удача.

— Почему для вас это было так важно? Ведь, насколько я знаю, ваша клиника больше специализируется на хирургических методиках лечения?

— Да, прежде всего я хирург. Диссертация у меня тоже посвящена хирургии. И около тридцати лет преподавательской практики на кафедре глазных болезней. На протяжении всего этого времени я каждый раз повторяла своим преклоняющимся перед хирургами коллегам, что хирургия — это только тридцать процентов помощи глазным больным, тогда как семьдесят процентов — это правильная диагностика и грамотно подобранная фармакология. Да. Именно так. Потому что, как однажды заметил величайший русский хирург, профессор Сергей Сергеевич Юдин, «благодеяние хирурга кроется не только в операциях, которые он мог сделать и сделал, но и в операциях, которые мог сделать, но отказался от них…». Я абсолютно разделяю его взгляды. Даже когда операция прошла успешно и больной видит, это не гарантирует того, что и дальше все пойдет благополучно. Ведь патология глаза, с которой мы сталкиваемся, часто является отображением состояния других органов. Именно поэтому так важно знать фармакологию, препараты, досконально изучать механизмы их действия.

— А что вам особенно нравилось в вашей нынешней специальности? Что все-таки повлияло на ее выбор?

— Как-то в одной книге я столкнулась с дискуссией по поводу того, что важнее для человека — жизнь или зрение. В молодости я бы ответила, что однозначно жизнь. А сейчас, после того, что мне довелось увидеть, свидетелем скольких трагических историй стать, я воздержусь от прямого ответа. Знаю только, что порой для человека, который ослеп, жизнь менее дорога, чем зрение.

— Расскажите о первом применении Ретиналамина в вашей практике.

— У меня есть пациентка, которую я лечила еще на кафедре глазных болезней (сейчас это Академия последипломного обучения). У нее была пигментная дегенерация сетчатки, или, иными словами, куриная слепота. Я ее лечила, применяя все имеющиеся тогда в наличии современные методики медикаментозной терапии. Применяла все, что можно было применять. Всем специалистам хорошо известно, что это заболевание рано или поздно приводит к слепоте. Так вот, задача врачей, то есть наша задача, заключается в том, чтобы эта слепота наступила не через 3–5, а через 25–30 лет. Моя пациентка ослепла, и ничего нельзя было больше сделать. С тех пор мы не виделись много лет, пока в моей клинике не появился

Ретиналамин. Примечательно в этой истории еще и то, что первой позвонила именно она, как будто почувствовала что-то. Позвонила и спрашивает, мол, не появилось ли у меня что-то новое. Я ей отвечаю: «Есть! Приезжай! Попробуем». Она приехала, и мы ей ввели препарат

Ретиналамин в ретробульбарное пространство. Надо сказать, что первый курс практически не дал положительного эффекта. И тем не менее мы решили продолжать лечение. Но на этот раз я предложила действовать не по инструкции — один раз в два месяца, а делать инъекции один раз в полтора месяца. Уже после третьего сеанса она позвонила мне, чтобы сообщить, что уже не платит своему поводырю. Да, она не может читать, она не видит этот мелкий шрифт, но зато она не ищет на столе хлеб, ложку… Вы не представляете, что это значит для слепого! Она начала видеть дорогу, по которой идет. А еще она как-то пришла ко мне и сказала, что сегодня, когда она шла по мосту Патона, она впервые за много лет увидела купола лавры. Для нее это чудо. А для меня такое чудо — Ретиналамин.

— Сейчас лечение продолжается?

— Сейчас ей назначена поддерживающая терапия. При этом мы ей вводим только Ретиналамин и добавили Кортексин внутримышечно.

— Сколько всего операций вы провели, используя Ретиналамин?

— Более сорока. И все получили эффект: у одних замедлилось снижение функции, что также важно, у других происходило улучшение. При этом моими пациентами были люди разных возрастов.
Ретиналамин хорош еще и тем, что безопасен — не имеет противопоказаний и побочных эффектов.

— По инструкции Ретиналамин рекомендуется вводить в субтеновое пространство парабульбарно или внутримышечно. В вашей клинике его впервые стали вводить ретробульбарно…

— …И получили замечательный результат. Мы пробовали и тот и другой метод, эффективнее оказалась методика введения под задний полюс глаза.

— Операция длится долго?

— Сорок секунд.

— До терапии Ретиналамином какая схема лечения применялась?

— Применялся целый набор препаратов, комплекс витаминов, ангиопротекторов или сосудистых препаратов, антиоксидантов. Назначалось очень много препаратов на одного больного. В среднем — до пяти на курс. А сейчас я даю только Ретиналамин и получаю эффект.

— В вашей офтальмологической практике вы также активно применяете Кортексин…

— Потому что это препараты одного ряда. Кортексин очень хорош при поражении зрительного нерва, особенно при глаукоме. При этом в отличие от Ретиналамина мы вводим его внутримышечно. Действие этого препарата совсем недавно я наблюдала на пациентке с церебральным нарушением. До Кортексина она принимала много разных препаратов, в том числе и широко рекламируемых. Никакого эффекта. И вот недавно она закончила курс — десять инъекций Кортексина. Что вам сказать — она как заново на свет родилась. Помню, как я уговаривала ее невропатолога бросить все и давать только Кортексин… И вот, пожалуйста, результат. Вот такой препарат!

— Людмила Ильинична, несколько лет назад вы начали строительство новой клиники…

— Совершенно верно. Это будет наша клиника на двадцать коек с корпусом долечивания, современной операционной, где будут внедрены современные методы лечения для пациентов, теряющих зрение. Уже построено 2500 квадратных метров. Строим мы за городом, в живописном селе с таким же колоритным названием — Зазимье, в пятнадцати минутах езды от Троещины. Это будет трехэтажная клиника с желтыми куполами. Вот переживем кризис и достроим.

— Желтыми куполами?

— Желтыми. Хотя в плане они зеленые, я решила, что правильнее и радостнее будет, чтобы человек, которого прооперировали в нашей клинике, в первую очередь увидел солнце, даже если небо будет затянуто тучами. Роль такого солнца и будут играть наши желтые купола.

Материал предоставлен компанией фармаркетинга «Zdravo»,
подготовила Наталья Бужинецкая