Інформація призначена тільки для фахівців сфери охорони здоров'я, осіб,
які мають вищу або середню спеціальну медичну освіту.

Підтвердіть, що Ви є фахівцем у сфері охорони здоров'я.

Газета "Новини медицини та фармації" 15 (509) 2014

Повернутися до номеру

Любимая страница

Статья опубликована на с. 32 (Мир)

ТЭФФИ

Новые партии

 

Политические партии растут, как грибы под дождем.

Каждый день узнаешь что-нибудь новенькое.

Использованы все буквы алфавита в самых причудливых сочетаниях. Некоторым новорожденным партиям пришлось даже приняться за французские буквы. Вчера один из чиновников совершенно особых поручений сообщил мне, что принадлежит к новой партии — партии q (кю); девиз партии «quand même» — что бы то ни было...

Священник Петров основал партию христиан-конституционалистов-демократов — К.-Х.-Д. (просим не смешивать с курско-харьковской дорогой, которая основала свою партию).

Партия священника Петрова во всем солидарна с партией конституционалистов-демократов (они же «кадеты»); разница только в том, что новая партия желает молиться богу. Бог, говорит она, необходим для русского народа.

Это мнение новой партии далеко не ново… Большинство погромов (их я отношу к политике внутренней) начиналось с пения молитвы «Спаси, Господи, люди твоя и благослови достояние твое».

Таким образом, у партии К.-Х.-Д. есть веские исторические основы для своего raison d’être1. Очевидно, предполагается, что и в политике свободной России будут факты и положения, которые без веры приемлемы быть не могут. Это предусмотрительно.

Я почти вижу перед собой страничку будущего религиозно-политического катехизиса.

Вопрос: Как совместить закон о свободе печати с преданием суду редактора-издателя газеты?

Ответ: В-пятых, сие необъяснимо. Без веры из этого дела не выкрутишься. А поверишь — и успокоишься.

Очень хорошая партия К.-Х.-Д. У нее, наверное, найдутся подражатели. Возникнет партия М.-Д. — магометан-демократов, Е.-Д. — евреев-демократов. Наконец, партия К.-Х.-Д. по всем признакам исключительно православная. Не может же стоящий во главе ее русский священник разводить лютеран. Вот и новые партии намечаются — Л.-Д. и католики-демократы — К.-Д. (не путать с кадетами).

А сектанты? Не забудем же и сектантов. Х.-Д. — хлысты-демократы (не путать с партией о. Петрова), Д.-Д. — дыромоляи-демократы. Наконец, А.-Д. — атеисты-демократы.

Ходят слухи о возникновении еще новых партий. Слухи и достоверные, и темные. Разобраться трудно.

Говорят, что петербургские актеры признали себя принадлежащими к пролетариату, но от всего, что за этим логически должно было последовать, решили воздержаться. Партия их будет, кажется, называться д.-п.-в. — «демократы, поскольку выгодно».

Фабриканты и заводчики основали партию п.-э. — «прогрессивных эксплуататоров».

Какая-то железная дорога, не помню какая, тоже основала свою партию. Все служащие должны были дать подписку о том, что политикой заниматься не будут, и поклялись, что во всем и всегда виновным по-прежнему будет стрелочник.

Одна классная дама губернского пансиона основала партию, во всем сходную с К.-Д., но при этом обязательно — танцы.

Танцы — для развития грации.

«Русскому народу-долготерпцу, — говорит она, — необходима грация и красота поз. Только тогда услышит он рукоплескания Западной Европы».

***

С каждым днем, с каждым днем...

Теперь и действительные статские, которые в прошлом году не грешили даже банкетами, и те вкусили от сладости союзов.

— Наша партия, — тут следует несколько букв, — партия, так сказать, прогрессивных генералов. Мы, собственно говоря, сочувствуем, но, с другой стороны, отчасти и протестуем. У нас вообще очень сложная программа. Мы ее часто изменяем и пополняем. Сегодня я еще никого из наших не видел, так что даже и не могу вам сказать, хе-хе, как мы обстоим.

***

Пока пишу эти строки, возникли еще две новые партии. Само собою разумеется — прогрессивные. Иных теперь и не бывает.

Одну из них — п.-с. — «прогрессивно-севастьяновскую» — основал директор почт и телеграфов.

Девиз партии — «Телеграф и почта да будут вне закона».

Что бы ни случилось, через какие бы эволюции ни прошла политическая жизнь России — почтовый чиновник должен оставаться неприкосновенным в своем закостенении. Никакие изменения в законах государства не имеют ни доступа к телеграфному чиновнику, ни власти над ним. Россия — сама по себе, телеграф — сам по себе. А кто этого вместить не может — пусть убирается вон со службы.

Вторая партия еще прогрессивнее. Пожалуй, даже самая прогрессивная. Дальше и идти некуда.

К ней принадлежат многие весьма известные общественные и государственные деятели.

Кто? Нет, их называть незачем. Они так твердо и ясно проводят свою программу в жизнь, что по каждому их распоряжению, докладу, постановлению вы всегда безошибочно отличите их.

Объединяют они себя под буквами П.-П.-П.

Партия прогрессивных паралитиков.

 

(Публикуется с незначительными

сокращениями)

1905 г.

 

 

Рецепт здоровья

Отрывок из повести «Трое в одной лодке, не считая собаки»

(перевод с английского)

 

Джером К. Джером

 

Как–то раз я зашел в библиотеку Британского музея, чтобы навести справки о средстве против пустячной болезни, которую я где-то подцепил, — кажется, сенной лихорадки. Я взял справочник и нашел там все, что мне было нужно, а потом от нечего делать начал перелистывать книгу, просматривая то, что там сказано о разных других болезнях. Я уже позабыл, в какой недуг я погрузился раньше всего, — знаю только, что это был какой-то бич рода человеческого, — и не успел я добраться до середины перечня «ранних симптомов», как стало очевидно, что эта болезнь гнездится во мне.

Несколько минут я сидел, как громом пораженный; потом, с безразличием отчаяния, принялся переворачивать страницы дальше. Я добрался до холеры, прочел о ее признаках и установил, что у меня холера, что она мучает меня уже несколько месяцев, а я об этом и не подозревал. Мне стало любопытно: чем я еще болен? Я перешел к пляске святого Витта и выяснил, как и следовало ожидать, что ею я тоже страдаю; тут я заинтересовался этим медицинским феноменом и решил разобраться в нем досконально. Я начал прямо по алфавиту. Прочитал об анемии и убедился, что она у меня есть и что обострение должно наступить недели через две. Брайтовой болезнью, как я с облегчением установил, я страдал лишь в легкой форме, и будь у меня она одна, я мог бы надеяться прожить еще несколько лет. Воспаление легких оказалось у меня с серьезными осложнениями, а грудная жаба была, судя по всему, врожденной. Так я добросовестно перебрал все буквы алфавита, и единственная болезнь, которой я у себя не обнаружил, была родильная горячка.

Вначале я даже обиделся: в этом было что-то оскорбительное. С чего это вдруг у меня нет родильной горячки? С чего это вдруг я ею обойден? Однако спустя несколько минут моя ненасытность была побеждена более достойными чувствами. Я стал утешать себя, что у меня есть все другие болезни, какие только знает медицина, устыдился своего эгоизма и решил обойтись без родильной горячки. Зато тифозная горячка совсем меня скрутила, и я этим удовлетворился, тем более что ящуром я страдал, очевидно, с детства. Ящуром книга заканчивалась, и я решил, что больше мне уж ничто не угрожает.

Я задумался. Я думал о том, какой интересный клинический случай я представляю собой, какой находкой я был бы для медицинского факультета. Студентам незачем было бы практиковаться в клиниках и участвовать во врачебных обходах, если бы у них был я. Я сам — целая клиника. Им нужно только совершить обход вокруг меня и сразу же отправляться за дипломами.

Тут мне стало любопытно, сколько я еще протяну. Я решил устроить себе врачебный осмотр. Я пощупал свой пульс. Сначала никакого пульса не было. Вдруг он появился. Я вынул часы и стал считать. Вышло сто сорок семь ударов в минуту. Я стал искать у себя сердце. Я его не нашел. Оно перестало биться. Поразмыслив, я пришел к заключению, что оно все-таки находится на своем месте и, видимо, бьется, только мне его не отыскать. Я постукал себя спереди, начиная от того места, которое я называю талией, до шеи, потом прошелся по обоим бокам с заходом на спину. Я не нашел ничего особенного. Я попробовал осмотреть свой язык. Я высунул язык как можно дальше и стал разглядывать его одним глазом, зажмурив другой. Мне удалось увидеть только самый кончик, и я преуспел лишь в одном: утвердился в мысли, что у меня скарлатина.

Я вступил в этот читальный зал счастливым, здоровым человеком. Я выполз оттуда жалкой развалиной.

Я пошел к своему врачу. Он мой старый приятель; когда мне почудится, что я нездоров, он щупает у меня пульс, смотрит мой язык, разговаривает со мной о погоде, — и все это бесплатно; я подумал, что теперь моя очередь оказать ему услугу. «Главное для врача — практика», — решил я. Вот он ее и получит. В моем лице он получит такую практику, какой ему не получить от тысячи семисот каких-нибудь заурядных пациентов. Я пошел прямо к нему, и он спросил:

— Ну, чем ты заболел?

Я сказал:

— Дружище, я не буду отнимать у тебя время рассказами о том, чем я заболел. Жизнь коротка, и ты можешь отойти в мир иной, прежде чем я окончу свою повесть. Лучше я расскажу тебе, чем я не заболел: у меня нет родильной горячки. Я не смогу тебе объяснить, почему у меня нет родильной горячки, но это факт. Все остальное у меня есть.

И я рассказал о том, как сделал свое открытие.

Тогда он задрал рубашку на моей груди, осмотрел меня, затем крепко стиснул мне запястье и вдруг без всякого предупреждения двинул меня в грудь — по-моему, это просто свинство, — вдобавок боднул головой в живот. Потом он сел, написал что-то на бумажке, сложил ее и отдал мне, и я ушел, спрятав в карман полученный рецепт.

Я не заглянул в него. Я направился в ближайшую аптеку и подал его аптекарю. Тот прочитал его и вернул мне. Он сказал, что такого у себя не держит.

Я спросил:

— Вы аптекарь?

Он сказал:

— Я аптекарь. Будь я сочетанием продуктовой лавки с семейным пансионом, я мог бы вам помочь. Но я только аптекарь.

Я прочитал рецепт. В нем значилось:

Бифштекс....................... 1 фунт

Пиво (принимать каждые 6 часов) 1 пинта

Прогулка десятиминутная

(принимать по утрам)................ 1

Постель (принимать вечером,

ровно в 11 часов)........................ 1

И брось забивать себе голову вещами, в которых ничего не смыслишь.

Я последовал этим предписаниям, что привело к счастливому (во всяком случае, для меня) исходу: моя жизнь была спасена, и я до сих пор жив.

1889 г.



Повернутися до номеру