Газета «Новости медицины и фармации» 14(220) 2007
Вернуться к номеру
Психологические факторы при заболевании туберкулезом
Авторы: Михаил БЕРО, директор Донецкой областной психоневрологической больницы — медико-психологического центра, д.м.н., профессор, главный специалист по медицинской психологии и психиатрии управления охраны здоровья Донецкой облгосадминистрации, член Национального Союза журналистов Украины;Олег ГНАТКО, член Национального Союза журналистов Украины
Рубрики: Психиатрия, Фтизиатрия
Разделы: Справочник специалиста
Версия для печати
Ключевые слова
На протяжении многих веков люди верили в то, что болезни ниспосланы человеку за его грехи богами. Возможно, что в своем научном нигилизме, отметающем всякий смысл, заложенный в предрассудках, мы зашли слишком далеко. Большее доверие вызывает допущение, согласно которому болезнь является выбором человека.
Тем не менее можно только поражаться тому, с каким упорством личность стремится к наказанию, причем это стремление нередко проявляется еще до начала развития органической патологии. Для некоторых людей стало привычным ежедневно принимать наказание и боль. С устранением этих факторов они начинают чувствовать себя неуютно и тут же находят адекватную замену привычному страданию. Иногда внешняя кара замещается внутренним самонаказанием, которое проявляется как органические заболевания, поражающие человека одно за другим почти без перерыва.
В данном случае мы имеем дело с непреодолимым побуждением к саморазрушению, продиктованным тираническим сознанием (муками совести). С психологической точки зрения это можно обозначить как гипертрофированную совесть, порождающую чувство вины, которое вызывает депрессию и как результат — деструктивные действия.
Многолетняя врачебная практика свидетельствует о том, что «при виявленні туберкульозу у того, хто захворів, може розвинутися реактивний субдепресивний стан. При вивченні психологічних особливостей хворих на туберкульоз виявляється неадекватне ставлення до свого захворювання і негативне ставлення до лікування» [3].
Вера простых людей в то, что болезнь является наказанием, до определенной степени находит научное подтверждение. Так, подсознательное чувство вины является достаточной мотивацией для формирования болезни. Однако агрессивные тенденции не столь очевидны. И все же упорное стремление к наказанию должно иметь причину или быть спровоцированным. Дыма без огня не бывает.
В некоторых формах соматических заболеваний отчетливо просматривается присутствие яростной, но искусственно подавленной ненависти.
Аналогичная картина наблюдается при заболевании туберкулезом. Любой проницательный человек способен это понять.
«Мир, на пороге которого они (страдающие туберкулезом. — Авт.) стоят – даже если сами об этом не подозревают, — это мир, созданный воображением. Их планы намного многочисленней их воспоминаний. Спасенные от мелких неурядиц одним большим несчастьем, разочарованные в одночасье, вместо того, чтобы постепенно расставаться с иллюзиями, они, как никто другой, подходят на роль мечтателя. Откинувшись на своих кушетках, они целыми днями строят иллюзорные планы и обольщаются собственными мнимыми достоинствами. Их способности воистину необозримы, ибо им нет нужды их демонстрировать. Никакие другие пациенты не способны к такому полету фантазии, как они. Туберкулез — это не столько болезнь и распад плоти, сколько жар, опаляющий душу, состояние духовной одержимости. Волшебные картины и восторг души были предложены обездоленному человечеству как дар тех, кто болен туберкулезом.
Они именно таковы в своем стремлении к любви. «Как и все другие», — скажут мне. Но таких, как они, нет. Во-первых, потому что они бесконечно одиноки, печальны и нередко всеми забыты. Трусы из их рядов ищут жалости, разочарованные — понимания. Лишенные настоящего, они разрываются между прошлым и будущим, между воспоминаниями и ожиданием. Они живут сердцем. А сердце — уставшее и опустошенное — все больше ожесточается» [1].
Помимо всего прочего, туберкулез — это способ изящного самоуничтоже-ния — медленного, драматичного, часто в условиях относительного комфорта и приличного питания, мирного и сопровождаемого сочувственными слезами на лицах окружающих. К заболеванию туберкулезом предрасположены люди, для которых любить значит жить. К этой категории относится печально известный тип женщин — утонченные, эфемерные красавицы не от мира сего.
Художественная литература открывает перед нами целую галерею образов таких женщин. Один из них, едва ли не самый известный, — это образ страдающей туберкулезом Патриции Хольман, героини романа Эриха Марии Ремарка «Три товарища», написанного в 1938 г. «Я посмотрел на нее. Какое-то существо из другого мира, — передает автор впечатление, которое произвела Патриция Хольман на главного героя романа. — Я начисто не мог себе представить, какова она и как живет… Стены бара раздвинулись, и вдруг бар перестал существовать, а вместо него возник какой-то уголок мира, какое-то пристанище, полутемное укрытие, где притаились мы, непостижимо сведенные воедино, занесенные сюда смутным ветром времени. Съежившись, девушка сидела на своем стуле, чужая и таинственная, будто ее прибило сюда с другой стороны жизни» [5]. А несколько далее: «Она вовсе не выглядела больной или изможденной. Напротив, ее глаза никогда еще не казались мне такими большими и сияющими, лицо порозовело, а движения были мягкими, как у гибкого, красивого животного» [5].
Один из моих друзей, который сумел побороть эту болезнь, высказался в том смысле, что искусственная оживленность и нарочитый оптимизм, пресловутая spes phthisica (надежда туберкулезника (лат.)), которые демонстрируют туберкулезные пациенты, есть ни что иное как ширма, за которой скрывается отчаяние. Иными словами, это такое состояние, при котором душа, как пишет Детра, всеми силами стремится к любви. Как только врачи и визитеры покидают больничную палату, там воцаряется гнетущая атмосфера уныния [1].
«— О чем же ты размышляешь? — спросил я и поцеловал ее волосы.
/Патриция/: — О единственном, о чем я еще могу размышлять, — о жизни и смерти. А когда начинаю горевать и ничего больше не понимаю, то говорю себе, что лучше умереть, когда еще хочешь жить, чем умереть, когда и впрямь хочешь смерти… Когда еще хочется жить, то это значит, что есть у тебя что-то любимое. Так, конечно, тяжелее, но вместе с тем и легче. Ты пойми — умереть мне пришлось бы так или иначе, а теперь я благодарна судьбе за то, что у меня был ты. Ведь могло случиться и так, что я была бы совсем одинока и несчастна. Тогда я бы охотно умерла. Теперь же это мне тяжело, но зато я полна любовью, как пчела медом, когда вечером она прилетает в свой улей. И будь у меня возможность выбора, я бы выбрала то, что есть сейчас» [5].
Еще в начале 20-х годов прошлого века Эрнст Кречмер высказал мысль о том, что предрасположенность к названному заболеванию «особенно касается астенических типов, которые туберкулезом акцентированы сильнее и, быть может, возникают непосредственно под влиянием его действия. Напротив, атлетические и пикнические картины могут, разумеется, быть сильно затушеваны им» [4]. В образе Патриции Хольман эта мысль пионера конституциональной психологии нашла свое подтверждение. Сохраняет она свою актуальность и в настоящее время.
Несколько случаев этого заболевания были изучены в процессе психоанализа. В некоторых отчетах настойчивая по-требность в любви, которая была попрана и на смену которой пришла болезнь, просто поражает воображение.
Джеллиф и Эванс [2] изучили историю болезни 43-летнего мужчины. В семье он был младшим из шестерых детей. Мать считала его болезненным ребенком. По ее словам, он стал таким с 2-летнего возраста, когда болел коклюшем. Сам он не считал себя болезненным, но мысль о том, что под этим предлогом мать освобождала его от тяжелой работы на ферме, согревала ему душу. В возрасте десяти лет он сильно простудился, что позволило ему уклониться от прополки огорода и сделало его объектом всеобщего внимания и заботы. Он привык как можно чаще и натужнее кашлять в присутствии отца, и этот кашель освобождал его от полевых работ. Единственным неудобством был запрет покидать ферму, так как он хотел посещать школу. В возрасте 26 лет он поступил в колледж, где, свободный от домашних запретов и ограничений, стал вести новый, здоровый образ жизни. Три года спустя деньги закончились, и ему пришлось вернуться домой, где он снова заболел, а приступы кашля приобрели характер хронического заболевания. Еще через два года он возвращается в колледж, а затем получает стипендию для обучения за границей. Во время учебы кашель его не беспокоил, а общее самочувствие было хорошим, за исключением тоски по любви и заботе, подобной той, которой его окружала мать. Он решил жениться и был помолвлен, но несколько месяцев спустя расстался со своей нареченной, и застарелая печаль, а вместе с ней и приступы кашля вернулись. Дважды он переболел легкой формой воспаления легких. Повторные анализы мокроты на наличие туберкулезной палочки дали отрицательный результат, но желание вновь обрести заботу и уход не покидало его. Вскоре он становится своим человеком в семье опытной сиделки, где чувствует себя как дома. Частые приступы несварения желудка и высокая температура укладывают его в постель. Год спустя в его мокроте были обнаружены туберкулезные палочки.
Психоанализ выявил инфантильную оральную зависимость пациента от своей матери. По этому поводу авторы высказываются следующим образом: «В зрелом возрасте он кашлял для того, чтобы привлечь ее внимание к собственной персоне». Во время сеансов пришло понимание собственного инфантильного комплекса, от которого он сумел отказаться. Мысленно освободившись от былой материнской опеки, он перестал уклоняться от неприятных обязанностей и научился смотреть в лицо жизненным обстоятельствам.
Органическое заболевание является результатом взаимодействия многих факторов, и не только таких, как инфекционное заражение, но и обу-словленных внутренними процессами, включая психологические. Как отмечает Р. Процюк, «у хворих на туберкульоз у передморбідному періоді нерідко зустрічаються неврози, у ході ж захворювання ця невротизація посилюється. Останнє пов’язане з відривом від звичайного середовища (оточення), з навантаженням, що виникло з необхідністю пристосування до нового середовища, та ін.» [3].
Повышенное внимание, уделяемое психологическим факторам заболевания, может создать неверное впечатление, от которого не останется и следа при взгляде на бесконечные очереди у дверей больниц. Не менее убедительны медицинские изыскания в области бактериологии, травматологии, токсикологии, онкологии, а также сами разрушительные процессы, происходящие в теле людей и животных. Никто не станет отрицать тот факт, что плоть уязвима и человек может подвергнуться внешней агрессии без всякого повода с его стороны. В то же время внешняя агрессия нередко провоцируется личными качествами, которые можно обозначить обобщенным термином — «саморазрушение». С другой стороны, не следует забывать о том, что в любой сделке участвуют две стороны. Иными словами, мы имеем дело с иммунитетом и его ослаблением, инокуляцией и вирулент-ностью. Общеизвестно, что мы живем в среде, изобилующей туберкулезными палочками и пневмококками, и тем не менее иммунитет большинства людей успешно противостоит этим бактериям. Каждому из нас случалось подцепить простуду в критический период своей жизни. Следовательно, есть все основания полагать, что эмоциональное состояние предопределяет сопротивляемость организма агрессивной внешней среде. С незапамятных времен на нашей земле бытует поговорка, согласно которой раны у победителей заживают быстрее. А ведь победа, вне зависимости от того, где она одержана — в бою или в процессе борьбы с заболеванием, всегда вызывает у победивших интенсивные положительные эмоции.
Тенденция самосохранения или инстинкт жизни в пределах возможностей противостоит саморазрушительным процессам, и несмотря на то что в конце концов инстинкт самосохранения сдает свои позиции, большинству из нас отпущено в среднем 70 лет более-менее приемлемого существования. Любая болезнь является компромиссом между жизнью и смертью. Поэтому, заболевая, человек выбирает меньшее из двух зол.
Список литературы
1. Детра Р. Время безмолвия. — Грассэ — Париж, 1934.
2. Джеллиф С.Э., Эванс Э. Психотерапия и туберкулез // Американский туберкулезный отчет. — С. 417-432.
3. Процюк Р. Морально-етичні аспекти у фтизіатрії // Здоров’я Украї-
ни. — 2007, квітень. — № 7 (164).
ни. — 2007, квітень. — № 7 (164).
4. Кречмер Э. Строение тела и характер: Пер. с нем. — М.: Апрель-ПРЕСС, ЭКСМО-Пресс, 2000. — 336 с.
5. Ремарк Э.М. Три товарища: Пер. с нем. — Днепропетровск. — 1991.