Інформація призначена тільки для фахівців сфери охорони здоров'я, осіб,
які мають вищу або середню спеціальну медичну освіту.

Підтвердіть, що Ви є фахівцем у сфері охорони здоров'я.

Газета «Новости медицины и фармации» Инфекционные болезни (330) 2010 (тематический номер)

Вернуться к номеру

Синдром larva migrans (малоизвестное об известном)

Авторы: В.А. Туйнов, Донецкий национальный медицинский университет им. М. Горького

Версия для печати

Человека могут поражать более 250 видов гельминтов, из них около 100 зарегистрированы в Украине. В некоторых районах страны имеются эндемические очаги описторхоза, трихинеллеза (Полесье, населенные пункты Северо­Запада Украины). Аскаридоз, энтеробиоз, гименолепидоз и другие выявляются повсеместно. Отмечено формирование очагов «новой» инвазии — дирофиляриоза. Практикующие врачи все чаще встречаются с необходимостью дифференцировать токсокароз. Среди граждан Украины с определенным постоянством регистрируются завозные случаи тропических паразитарных болезней, которые в странах с жарким и субтропическим климатом являются эндемическими.

Общие и органные поражения у человека, страдающего гельминтозом, характеризуются значительным клиническим разнообразием. Аллергизация, аутоиммунные и функциональные нарушения, механическое повреждение различных тканей и органов и прочее наиболее значительно выражены у людей с зооантропонозами (например, при трихинеллезе). Значительная эозинофилия, аллергические проявления, повышение уровня сывороточных IgE, кожные и органные поражения также регистрируются у людей, инвазированных личинками гельминтов животных (syndrome larva migrans).

Термин «синдром larva migrans», или «синдром мигрирующей личинки» (СМЛ), предложен P.C. Beaver (1956). СМЛ полиэтиологичен и развивается у человека при заражении яйцами или личинками гельминтов животных. Заболевания, включенные в эту группу, встречаются повсеместно и характеризуются наличием обязательных условий:
— человек, заражаясь яйцами или личинками гельминтов животных и птиц, является для паразита случайным промежуточным хозяином;
— в организме пораженного человека личинки не достигают стадии половой зрелости;
— клинические проявления синдрома обусловлены либо активной миграцией личинок в коже и/или в подкожной клетчатке, либо формированием очагов поражения во внутренних органах.

Токсокароз, как и прочие зоонозы, характеризуется существованием сформированных на определенных территориях Украины очагов, отличающихся определенными климатогеографическими условиями, необходимыми для существования гельминтов животных как вида (резервуар возбудителя инвазии), наличием дефинитивных, дополнительных и промежуточных хозяев.
Болезни этой группы проявляются в кожной или в висцеральной форме (Лейкина Е.С. «Обзор литературы о заболевании человека, вызванном личинками мигрирующих нематод животных», 1961).

Кожная форма СМЛ

Кожная форма СМЛ наиболее часто вызвана проникшими в кожу личинками Ancylostoma caninum (анкилостома собак), но может быть обусловлена также A.brasiliense (анкилостомиды собак и кошек), Uncinaria stenocephala и Bunostomum phlebotomum (анкилостомиды крупного рогатого скота), а также личинками гнатостоматид Gnathostoma spinigerum и гонгилонематид G.pulchrum. Эпидемиологически СМЛ — это болезнь детей, работников коммунальных служб, садовников, людей, загорающих на пляжах, и других лиц, имеющих прямой контакт с песчаной почвой, загрязненной фекалиями собак и кошек. Заболевание встречается повсеместно на всех континентах.

После внедрения в кожу личинки продвигаются под эпидермисом от нескольких миллиметров до нескольких сантиметров (1–5 см) в день. Активность личинок может продолжаться в течение нескольких недель или месяцев. По пути их продвижения возникает зуд и остается «ползучий» след. В некоторых случаях в месте локализации личинок, даже после их гибели, возникают эпизоды уртикарной сыпи и очаги воспаления кожи. Иногда у больных наблюдаются субфебрильная температура, эозинофилия в периферической крови, может быть кашель.
Диагностическим тестом следует считать наличие «ползучего» внутрикожно расположенного очага поражения линейной формы, сопровождаемого зудом и/или уртикариями. Комитет Американской академии педиатрии (1993) рекомендует считать подобный набор признаков патогномоничным для кожной формы синдрома мигрирующей личинки [1].

В качестве препарата выбора для лечения больных с СМЛ рекомендуется использовать мебендазол, тиабендазол или альбендазол.

Описание клинических случаев
1. В связи с болезнью дочери шести лет в клинику инфекционных болезней обратилась женщина. Около недели назад мать при купании ребенка на коже ниже медиальной лодыжки слева обнаружила очаг гиперемии линейной формы с незначительной припухлостью (как толстая нить) длиной до двух­трех сантиметров. Каких­либо других изменений выявлено не было. В течение последующих 5–6 дней гиперемия достигла коленного сустава, а в последние дни — пахово­бедренной складки. Ребенок начал периодически тянуться руками к месту поражения и «чесать» его. При осмотре физическое и умственное развитие ребенка соответствовало возрасту; питание хорошее. По внутренней поверхности левой ноги, от лодыжки до паха, определяется извитое линейное образование розоватого цвета (шириной не более двух миллиметров). Кожа стопы без признаков ранения. Ни сыпи, ни расчесов нет. Отечности тканей в месте поражения и на ноге нет. При пальпации ни боли, ни каких­либо других ощущений, в том числе уплотнения, не обнаружено. Лимфатические узлы не увеличены и безболезненны. При исследовании внутренних органов, так же как и при анализе данных УЗИ и гемограммы, патологических изменений не выявлено. Эпидемиологический анамнез: ребенок — член обеспеченной семьи, проживающей в благоустроенной квартире спального района г. Донецка. Практически ежедневно во время дневных прогулок играет в песочнице или в затененных местах небольшого ухоженного сквера. На территории жилого комплекса обитает большое количество бездомных собак, в том числе щенков, с которыми иногда играют дети.

2. В семье из четырех человек у матери и детей 3 и 5 лет в течение нескольких месяцев регистрируются рецидивы крапивницы, непостоянный субфебрилитет. У младшего ребенка на ноге с интервалом в месяц дважды появлялась красная зудящая полоска, медленно удлиняющаяся. Около месяца назад перенес эпизод ОРЗ, проявившегося небольшим кашлем и одышкой. В то же время на коже груди было несколько зудящих папул. Эпидемиологически: в квартире вместе с семьей проживает собака.

Заключение. С учетом приведенных данных у наблюдавшихся больных был установлен диагноз «СМЛ, легкая форма». Проведено лечение альбендазолом и диазолином. Наступило выздоровление.

Токсокароз

Токсокароз — реальная зоонозная паразитарная болезнь в действующих городских очагах Украины.

Значительное ухудшение санитарного состояния населенных пунктов, в том числе г. Донецка (неисправности в работе мусоропроводов, накопление бытового мусора и пищевых отходов вблизи жилых домов), обусловило резкое увеличение количества бродячих собак, бездомных кошек, а также крыс и мышей в подвалах многоэтажных домов. Даже в центральных районах города уже сформировались стаи бездомных собак, оккупировавших внутриквартальные территории с детскими игровыми площадками, песочницами и т.д. Таким образом, уже в настоящее время реально существуют все звенья эпидемиологического процесса для укоренения многих зоонозов, в том числе токсокароза, эхинококкоза и др. Следует учитывать, что третьим звеном этого процесса с огромной долей вероятности являются дети. Подтверждением вышесказанному являются дети и взрослые с токсокарозом, наблюдающиеся нами с 2003 года. Клинический диагноз был верифицирован УЗИ, выявлением специфических иммуноглобулинов (ИФА) в сочетании с гипергаммаглобулинемией и значительным ростом титров глобулинов Е.

У инфицированного человека возбудители токсокароза, развиваясь, не достигают стадии половой зрелости, остаются личинками и становятся причиной развивающегося патологического процесса. Заболевание отнесено к группе тканевых паразитозов (т.е. к числу заболеваний syndrome larva migrans visceralis).

В патогенезе токсокароза наблюдаются все известные варианты патогенного воздействия паразитирующих червей. У зараженного токсокарами наблюдаются не только механическое повреждение тканей, но и сенсибилизация организма с формированием состояния гиперергии замедленного типа с крапивницей, синдромом Леффлера и возможным развитием отека Квинке. Также развиваются разнообразные формы патологического иммунного ответа с иммунологической недостаточностью, вплоть до выключения Т­системы иммунного ответа на любые, в том числе гетерогенные, антигены. Гельминты обусловливают отравление организма человека продуктами своей жизнедеятельности и тканевого распада. В результате гематогенного заноса личинок аскаридат в паренхиматозных органах формируются эозинофильные паразитарные гранулемы и хроническое воспаление. У инвазированных установлены факты ухудшения течения острых инфекций; документировано утяжеление течения сопутствующих хронических заболеваний: вирусного гепатита, гриппа, ХОЗЛ и др.

Токсокароз. Основным источником токсокароза человека в Украине являются собаки. Другие животные семейства псовых (волки, лисы), также являющиеся облигатными хозяевами, имеют дополнительное эпидемиологическое значение.

Инвазированность собак токсокарами (Тoxocara canis) составляет в среднем 15–16 %. Каждое пораженное животное с испражнениями выделяет огромное количество яиц гельминта (до 200 тыс. в сутки). Обсемененность почвы яйцами токсокар вокруг жилища человека часто достигает 57–60 % проб (А.Я. Лысенко и др.,1996). Яйца аскарид собак длительное время сохраняют жизнеспособность и инвазионность в почве, в том числе на детских игровых площадках, на предметах обихода, в пыли помещений, на овощах и ягодах, растущих на приусадебных огородах. Доказано, что инвазионные яйца токсокар в жилище человека могут быть перенесены на шерсти здоровыми собаками и бытовыми насекомыми, в том числе тараканами.

Токсокарозом наиболее часто болеют дети (наибольший контакт с собаками и факторами передачи инвазии). Владельцы собак и члены семей, содержащих животное в жилище, также подвержены значительному риску поражения токсокарами (равно как яйцами эхинококка и пр.). Установлена значительная пораженность токсокарозом работников коммунального хозяйства, ветработников, садоводов­любителей. Свидетельством инфицированности людей токсокарами являются выявляемые специфические иммуноглобулины (ИФА).
Заражение человека происходит при заглатывании яиц гельминта с инфицированной пищей, водой. Так же как при заражении человеческой аскаридой, в проксимальном отделе тонкого кишечника из яиц выходят личинки, они через слизистую проникают в кровь, затем заносятся в печень, правые отделы сердце и легочную артерию. Часть личинок задерживается в печени, вызывая образование инфильтратов, другие «порции» личинок в легких, где возникают подобные изменения. Некоторая часть личинок проникает из легочной артерии в легочную вену и с артериальной кровью разносится в различные органы и ткани. Здесь они, покидая кровоток, оседают и, сохраняя жизнеспособность в течение многих лет, также вызывают формирование эозинофильных инфильтратов [2, 11, 13 и др.].

Таким образом, личинки токсокар оседают в печени, легких, сердце, почках, поджелудочной железе, головном мозге, в глазах, в мезентериальных лимфатических узлах и других органах и тканях [2, 11, 12 и др.]. Пребывая в инфильтратах (в гранулемах) в «дремлющем» состоянии, личинки периодически могут активироваться и затем вновь продолжить миграцию. В тканях часть личинок постепенно инкапсулируется и разрушается. В организме человека токсокары могут выживать до 10 лет.

Повторное заглатывание человеком яиц токсокар предполагает повторение цикла миграции и, возможно, повторение клинических проявлений болезни. Заглатывание яиц токсокар может быть случайным, с небольшой инфицирующей дозой (чаще), значительным разовым и повторным, в том числе с большим количеством проглоченных яиц (реже). От этого зависит степень выраженности и продолжительность клинического ответа на инвазию.

Таким образом, токсокароз может быть:
— бессимптомным (со слабоположительной реакцией ИФА) или минимально легким (например, в виде умеренной эозинофилии);
— среднетяжелым и тяжелым (в виде пневмонита, гепатита, энцефаломиелита, миокардита, панофтальмита, лейкемоидной реакции и пр., в том числе крапивницы, дерматита, отека Квинке, анафилактического шока).

Течение болезни может быть также острым (например, одиночный непродолжительный эпизод крапивницы), хроническим и рецидивирующим.
Патоморфологические изменения у больных токсокарозом описаны Денту в 1951 году (цитировано по Л.Д. Гриншпун, 1962). Приведены результаты ауто­псии ребенка одного года семи месяцев, клиническими проявлениями болезни у которого были: высокая температура, метеоризм, мучительный кашель, гиперлейкоцитоз и эозинофилия до 60 %. Наблюдалось увеличение печени. В прижизненном биоптате печени были обнаружены многочисленные эозинофильные гранулемы с некрозами, содержащие личинки Toxocara canis. При аутопсии макроскопически особых изменений выявлено не было. В гистологических срезах печени и легких, миокарда, мезентериальных лимфоузлов, поджелудочной железы, скелетных мышц, головного мозга, коркового слоя почек, мышечного слоя толстой кишки имелись периваскулярные скопления макрофагов и эозинофилов, многочисленные гранулемы, образованные эозинофилами, гигантскими и эпителиоидными клетками, лимфоцитами и плазмоцитами. В центре гранулем — живые и полуразрушенные личинки токсокар.

Единой клинической классификации токсокароза нет. Вместе с тем симптомами, ориентирующими врача на диагноз, нужно считать сочетание у больного признаков аллергизации (часто с эозинофилией), иммунопатологического состояния (реакции гиперергии замедленного типа) и наличия:
— длительной, часто рецидивирующей лихорадки;
— лимфоаденопатии;
— бронхитов, бронхопневмоний;
— гепатита и увеличения селезенки (до 20 % случаев);
— признаков очагового поражения головного мозга, в том числе с эпилепсией, когда дискутируются токсоплазмоз, цистицеркоз и пр.;
— поражения миокарда, поджелудочной железы, почек;
— поражения глаз (гранулемы, увеит, неврит зрительного нерва, хориоретинит, кератит и др.);
— контакта с собаками (например, проживание в одном помещении, уход);

У каждого отдельного больного с токсокарозом вышеперечисленные синдромы могут быть изолированными или в различных сочетаниях и протекать с различной тяжестью.

У больных с манифестными формами болезни дополнительно могут быть выявлены гипергаммаглобулинемия, значительное увеличение сывороточных IgE и иммунных комплексов. У больных с патологией в легких на рентгенограммах могут быть обнаружены диффузно расположенные мелкие инфильтраты, а в мокроте и в плевральном экссудате — эозинофилы. Диффузно расположенные мелкие инфильтраты могут быть обнаружены в печени при УЗИ. Личинки токсокар и эозинофильные гранулемы выявляются в биоптатах печени, мышц, почек, лимфоузлов.

За период 2007–2010 гг. благодаря внедрению в практику метода специфической диагностики токсокароза (исследование титров специфических антител в сыворотке крови методом ИФА) нами было выявлено 48 взрослых, среди которых были:
— 3 больных с ХОЗЛ, длительным субфебрилитетом, астматическим синдромом и эозинофилией до 8 %;
— 3 больных с синдромом хронического гепатита, рецидивирующим субфебрилитетом; у одной больной из этой группы дважды, с интервалом в один месяц, был отек Квинке, а в биоптате лимфоузлов шеи были обнаружены эозинофильные инфильтраты;
— 4 больных с длительным субфебрилитетом, рецидивирующей крапивницей, увеличением шейных и поднижнечелюстных лимфоузлов, стойкой эозинофилией до 7–16 %, частыми обострениями бронхита и хроническим гепатитом (при УЗИ в печени выявлены диффузно расположенные очаги крупной зернистости);
— у остальных пациентов (38 человек) клинических проявлений токсокароза, эозинофилии, гипергаммаглобулинемии, а также очаговых поражений в печени и в легких не было. Выявленные с помощью ИФА антитела к токсокарам в низких титрах были квалифицированы как анамнестические, т.е. у пациентов был установлен факт инфицированности, а не болезни. Лечение этим пациентам не проводилось.

У всех больных эпидемиологические данные были однотипны: тесный контакт с собаками, их купание в ванной комнате; содержание собак на подворье, выращивание клубники и овощей на приусадебных участках.

У больных с клиническими проявлениями текущей инвазии (четыре человека) после лечения альбендазолом в сочетании с антигистаминными средствами наступило клиническое улучшение (практически исчезли жалобы, в том числе проявления аллергии, нормализовалась температура). Применение антигистаминных препаратов (супрастин или аналоги) было обязательным, начиналось за сутки до первого приема специфического препарата и продолжалось в течение всего периода лечения.

Заключение

1. Приведенные клинико­эпидемиологические сведения о больных кожной формой синдрома мигрирующей личинки и токсокарозом у жителей Донецкой области позволяют сделать выводы об актуальности данной проблемы для здоровья населения, в решении которой должны принять активное участие:
медицинские работники: своевременная диагностика и лечение заболевших; регистрация заболевших и учет заболеваемости; санитарное образование населения;
паразитологи зооветслужбы, работники зооветлечебниц и коммунальных служб городов: выявление больных животных и их санация; контроль численности популяции бродячих собак; санация окружающей среды и водоемов.

2. Практикующим врачам следует помнить о возможности появления заболеваний из группы «висцеральный синдром larva migrans» (ангио­стронгилез, гнатостомоз, капилляриоз, ценуроз, спарганоз, анизакиоз и др.), завезенных из Таиланда, Индии, Индонезии, Филиппин, Израиля, стран Южной Америки.


Список литературы

1. Акбаев М.Ш., Василевич Ф.И, Балагула Т.В., Коновалов Н.К. Паразитарные и инвазионные болезни животных. — М.: Колос, 2001. — С. 279­282.
2. Возіанова Ж.І. Інфекційні й паразитарні хвороби. — К.: Здоров’я, 2000. — Т. 1. — 602 с.
3. Григорьева М.В., Дворовенко Е.В. Вестник паразитологии и инфектологии. http://www.infectology.spb.ru.
4. Кассирский И.А. Руководство по тропическим болезням. — М.: Медицина, 1974. — С. 287.
5. Мурашко В.А., Позняк Н.И., Ковшель Н.М. Случай дирофиляриоза с ретробульбарной локализацией инкапсулированного паразита // Белорусский офтальмологический журнал. http://www.eyenews.ru/stati_bozh_3.htm.
6. Рощина Р.В. Дирофиляриоз // Ветеринарная практика. http://www.vetpractica.spb.org/dirofil.html.
7. Служинська З. Дірофілярія в Україні // Українській інформаційний бюлетень здоров’я. — 2001. — Січень–березень. — С. 41­42.
8. Смирнова Е.А. http://www.aptcki.nnov.ru/docs/360/3­12­1/html
9. Таршис М.Г., Черкасский Б.Л. Болезни животных, опасные для человека. — М.: Колос, 1997. — C. 4­22.
10. Бодня Е.И. Паразитозы в Украине // Сучасні інфекції. — 2004. — № 4. — С. 4­8.
11. Руководство по тропическим болезням / Под ред. А.Я. Лысенко. — М.: Медицина, 1983. — С. 275­286.
12. Туйнов В.А. и др. Дирофиляриоз у жителей Донецкой области. Клинико­эпидемиологические сопоставления (обзор ) // Вестник гигиены и эпидемиологии. — 2003. — Т. 7, № 2. — С. 214­217.
13. Инфекционные болезни. Обзор комитета по инфекционным болезням Американской академии педиатрии / Пер. с англ. А.П. Волченко. — Симферополь: Таврида, 1993. — С. 207­208, 508­510.
14. Denis L. Kasper, Eugene Braunvald, Anthony S. Fauci et al. Harrison’s Principles of Internal Medicine. — New York, 2005. — 16th ed. — Part VI. — S. 19. — P. 1253­1256.
15. Лысенко А.Я., Константинова Т.Н. и др. Токсокароз. Учеб. пособие / РМА последипломного образования. — М., 1999. — С. 1­19.
16. Затула М.І. Клінічний випадок токсокарозу людини // Інфекційні хвороби. — 2009. — № 1. — С. 88­89.
17. Локтєва І.М., Зарицький А.М., Бодня К.І. та ін. Проблема дирофіляріозів // Сучасні інфекції. — 2004. — № 4. — С. 60­64.


Вернуться к номеру